Неточные совпадения
«Зачем этой здоровой, грудастой и, конечно, чувственной женщине именно такое словесное облачение? — размышлял Самгин. — Было бы естественнее и достоверней, если б она вкусным своим
голосом говорила о боге церковном, боге попов,
монахов, деревенских баб…»
Сквозь все это мутное и угнетающее скукою раза два мелькнул Иноков с голодным, суровым, лицом. Он целый вечер грубо и сердито рассказывал о монастырях, ругал
монахов глухим
голосом...
—
Монах на монастырь просит, знал к кому прийти! — громко между тем проговорила стоявшая в левом углу девица. Но господин, подбежавший к Алеше, мигом повернулся к ней на каблуках и взволнованным срывающимся каким-то
голосом ей ответил...
— Мне
голос иметь хочется! — жаловался Цыганок. — Ежели бы
голос бог дал, десять лет я бы попел, а после — хоть в
монахи!
— Давно; двадцать вот уж годов при одной мельнице служу, — отвечал
монах немножко сердитым
голосом, — я в ней все уставы знаю!.. Что ни сломайся, николи плотников не зову — все сам!
— Мало ли что я прежде хотел и предполагал! — отвечал Павел намекающим и злобным
голосом. — Я уж не ученым, а
монахом хочу быть, — прибавил он с легкою усмешкою.
Двое обывателей вносили по узкой лестнице тяжелый киот, я помогал им, поддерживая грязными руками и плечом край киота, сзади топали тяжелые
монахи, неохотно распевая густыми
голосами...
Торжествующий
голос рассказчика пресёкся на минуту, и стало слышно, как на дворе
монах ругает конюхов...
А потом как к первым после того каникулам пришло известие, что Вася не будет домой, потому что он в Киеве в
монахи постригся, она опять забеленила: все, бывало, уходит на чердак, в чулан, где у меня целебные травы сушились, и сверху в слуховое окно вдаль смотрит да поет жалким
голосом...
Лишь один из них, самый высокий, тощий, с густейшей бородою и не подобающим ни
монаху, ни случаю громким, весёлым
голосом, тот, который шёл впереди всех с большим, чёрным крестом в руках, как будто не имел лица: был он лысый, нос его расплылся по щекам, и кроме двух чёрненьких ямок между лысиной и бородой у него на месте лица ничего не значилось.
Кавелина, знакомя встретившихся гостей, сказала Рубини, что Чихачев — ее дядя и что он хотя и
монах, но прекрасно знает музыку и обладает превосходным
голосом.
Об этом Викторе сохранилось предание как о
монахе очень слабом — он вел самую нетрезвую жизнь и говорил всем грубости, но ему все это прощалось за хороший
голос и за отменное мастерство руководить исполнителями при торжественных богослужениях.
— Это все равно, — ответил
монах не сразу, тихим
голосом, обращаясь к нему лицом. — Легенда, мираж и я — все это продукт твоего возбужденного воображения. Я призрак.
Довольный, что ему так удалась роль миротворца, Коврин пошел в парк. Сидя на скамье и размышляя, он слышал стук экипажей и женский смех, — это приехали гости. Когда вечерние тени стали ложиться в саду, неясно послышались звуки скрипки, поющие
голоса, и это напомнило ему про черного
монаха. Где-то, в какой стране или на какой планете носится теперь эта оптическая несообразность?
Он и продолжался всё время всенощной, исключая тех минут, когда дивный хор
монахов и
голос отца Виктора погружал их в безмолвное умиление.
Подъезжая ко святым воротам, Пахом увидел молодого, еще безбородого
монаха. Сидел он на привратной скамейке и высоким головным
голосом распевал что-то грустное, заунывное.
Монахи сначала крепились и только громко вздыхали, но скоро Клиопа не вынес… Он всплеснул руками и произнес плачущим
голосом...
Народ уже отхлынул из Успенского собора. Средина церкви была почти пуста. У иконостаса, справа, служили на амвоне молебны, спешно, точно вперегонку. Довольно еще густая толпа, больше всех из простонародья, обступила это место и толкалась к иконостасу. Пучки свечей на паникадилах бледно мигали,
голоса пели жидко и торопливо. По церкви взад и вперед бродили богомольцы, глазея на стенную живопись. Изредка показывались
монах или служка и лениво шли к паперти.
Его музыка,
голос и стихи, в которых он славил бога, небо и землю, были для
монахов источником постоянной радости. Бывало так, что при однообразии жизни им прискучивали деревья, цветы, весна, осень, шум моря утомлял их слух, становилось неприятным пение птиц, но таланты старика настоятеля, подобно хлебу, нужны были каждый день.
Если же он гневался, или предавался сильной радости, или начинал говорить о чем-нибудь ужасном и великом, то страстное вдохновение овладевало им, на сверкающих глазах выступали слезы, лицо румянилось,
голос гремел, как гром, и
монахи, слушая его, чувствовали, как его вдохновение сковывало их души; в такие великолепные, чудные минуты власть его бывала безгранична, и если бы он приказал своим старцам броситься в море, то они все до одного с восторгом поспешили бы исполнить его волю.
Наконец он вышел. Собрав вокруг себя всех
монахов, он с заплаканным лицом и с выражением скорби и негодования начал рассказывать о том, что было с ним в последние три месяца.
Голос его был спокоен, и глаза улыбались, когда он описывал свой путь от монастыря до города. На пути, говорил он, ему пели птицы, журчали ручьи, и сладкие, молодые надежды волновали его душу; он шел и чувствовал себя солдатом, который идет на бой и уверен в победе; мечтая, он шел и слагал стихи и гимны и не заметил, как кончился путь.
Напившись чаю и отдохнув, она вышла погулять. Солнце уже село. От монастырского цветника повеяло на княгиню душистой влагой только что политой резеды, из церкви донеслось тихое пение мужских
голосов, которое издали казалось очень приятным и грустным. Шла всенощная. В темных окнах, где кротко мерцали лампадные огоньки, в тенях, в фигуре старика
монаха, сидевшего на паперти около образа с кружкой, было написано столько безмятежного покоя, что княгине почему-то захотелось плакать…
Эта серьезная, задушевная речь, твердая, непоколебимая решимость, звучавшая в тон
голоса говорившего, таинственная обстановка, при которой зародилась в нем это твердое желание, произвели на выслушавшего его внимательно
монаха сильное впечатление.